Михаил Фридман и Ко. могут жестоко поплатиться за свою неуступчивость. Появилась информация, что ВР может продать часть своей доли в ТНК-ВР «Роснефти». В этом случае консорциуму AAR придется молча наблюдать вхождение в проект государственного монстра — «Роснефти». Нет сомнений, что это будет лишь первым шагом к полному поглощению компании государством.
Трудно понять, на что рассчитывали владельцы AAR, назвав в апреле сумму $70 млрд в качестве своей версии оценки стоимости ТНК-ВР, когда ВР предложила выкупить их долю. Ведь было же ясно, что следующим шагом может быть продажа доли ВР «Роснефти». Тем более что такая возможность обсуждалась еще три года назад.
Приход «Роснефти» в ВР, вероятнее всего, станет катастрофой для AAR. Госкомпания, владеющая 50%, в состоянии будет полностью блокировать принятие важнейших решений в ТНК-ВР, даже не прибегая к административному ресурсу. А можно и прибегнуть — механизмы были отработаны три года назад, когда государственные органы начали атаку против Роберта Дадли и британской части менеджмента компании.
Тогда это было выгодно AAR. Но сегодня ситуация разворачивается против них. Конечно, всегда есть возможность полностью продать свою долю «Роснефти». Но стоимость парализованного актива будет, мягко говоря, уже намного ниже $70 млрд.
Зачем «Роснефти» парализовать деятельность ТНК-ВР? Да все очень просто: два медведя в одной берлоге не живут. Конкурирующие компании, разные интересы, разные команды менеджеров. «Роснефть» — главный экспансионист последних лет в российской нефтяной отрасли — вообще не привыкла с кем-то делиться влиянием и согласовывать интересы, особенно когда речь идет о российских нефтяных активах. Вряд ли госменеджеры будут долго терпеть в качестве партнеров Германа Хана и его людей с их манерами принятия решений и ведения бизнеса.
Так что иллюзий быть не должно: если «Роснефть» купит 50% ТНК-ВР, это будет покупка с прицелом на полное поглощение, а не новая конфигурация старого партнерства. Конечно, с уходом Богданчикова экспансионистский зуд «Роснефти» уже не тот, но это логика бизнеса: если «Роснефть» в состоянии, с применением административного ресурса или просто пользуясь правами паритетного владельца компании, добиться полного поглощения ТНК-ВР, почему этого не сделать? Тут работает философия because we can.
Фридман, конечно, слегка перегнул палку в противостоянии с ВР. И заблокировал сделку ВР-«Роснефть», и назвал нереальную цену продажи своего актива — наверное, стоило хоть в чем-то пойти на уступки. Можно, конечно, предполагать, что он теперь попробует обратиться за поддержкой к тем же покровителям, которые несколькими месяцами раньше молчаливо разрешили ему занять жесткую позицию по «сделке века». Но поскольку теперь речь идет непосредственно об интересах крупнейшей нефтяной госкомпании, рассчитывать на аналогичную благосклонность вряд ли приходится. Сейчас все будет намного серьезнее.
В принципе пока еще непонятно, насколько все это реально. «Роснефти», вероятно, придется заплатить за 50%-ную долю в ТНК-ВР около $30 млрд (эксперты называли сумму $32 млрд). Это может быть проблематично — долг компании по-прежнему высок, на конец марта по МСФО он составлял около $23 млрд, или 36% от годовой выручки 2010 года (нормой отношения долга к выручке для международных нефтегазовых компаний является менее 10%, в крайнем случае 10-15%). Покупку бывших активов ЮКОСа «Роснефть» «переваривает» до сих пор. В состоянии ли компания будет переварить приобретение половины ТНК-ВР, даже если будет возможность оплатить часть покупки акциями? Есть и другие проблемы: в частности, после ухода Богданчикова с поста президента компании и Сечина с поста главы совета директоров, в «Роснефти» явно присутствует некоторый организационный хаос, полноценную систему управления нового типа предстоит еще наладить.
Тем не менее уже несколько лет ТНК-ВР, одна из последних нефтяных компаний в России, контролируемых частными инвесторами, была явной мишенью для поглощения госкомпаниями вслед за ЮКОСом. Для государственного сектора перманентная экспансия и ликвидация конкурентов — способ прикрыть собственную неэффективность, поэтому все происходящее логично. Теперь статус «кандидата на поглощение» может материализоваться окончательно, и если сделка состоится, то это станет ключевым шагом на пути к дальнейшей маргинализации роли частного сектора в российской нефтедобыче.