Валютно-финансовые инструменты и институты международных экономических отношений

Мировой валютный фонд содействовал глобализации через либерализацию. Именно это привело к тому, что в 1990-е гг. мировая валютная система стала менее ста­бильной. Причиной тому была либерализация движения капитала, которая способствовала этому процессу: очень резко произошли изменения спроса и предложения, но не только на валюту, но и на капитал (по большей части ссудный и, в частности, фиктивный).

Все большее обострение кризисных явлений в 1990-е гг. в сочетании с попытками урегулировать их, что было очень затратным, заставило мировое сообщество искать способов стабилизации мировой валютно-финансовой системы. Эти методы носили эволюционный характер и не предусматри­вали принципиального пересмотра соглашения Междуна­родного валютного фонда, в котором указывались принципы его работы. К таким мерам относятся помощь в создании прозрачности использования бюджетных средств, укрепле­ние валютно-финансовых систем отдельных стран, либера­лизация рынка капиталов, разработка комплексного подхо­да, привлечение частного сектора к разрешению проблем, связанных с финансовыми кризисами.

Немаловажным элементом этой «новой архитектуры» является упрочение валютно-финансовых систем госу­дарств и либерализация движения капиталов. Сам же тер­мин «финансовая архитектура» был использован при вы­ступлении президента США Б. Клинтона в сентябре 1998 г. Он отметил, что финансовый кризис 1997—1998 гг. был очень сильным и что мировому сообществу следует моди­фицировать финансовую систему к XXI в.

Таким образом, был придан импульс для дальнейшего усовершенствования ямайской системы, т. е. был выбран эволюционный путь. Министерство финансов США зая­вило, что предстоящая реформа будет последовательной и не станет «разовым драматическим объявлением».

Разными странами предлагалось множество вариантов по решению данного вопроса. Например, Германия вы­двинула идею создания «целевых зон». Ее поддержали еще несколько стран. Но Соединенные Штаты имели иную точку зрения по этому вопросу: они считали, что та­кая система могла бы привести к осложнению ситуации в сфере конверсии валют и затруднила бы свободное пе­редвижение капиталов. До 1999 г. Германия настаивала на реализации своего проекта, и лишь после того, как она смягчила свою позицию по этому вопросу, стало возмож­ным следовать другому проекту. Его разработал министр финансов Великобритании Г. Браун.

В 1998 г. и в 1999 г. были опубликованы статьи Г. Брауна «Новая глобальная финансовая архитектура» и «Строи­тельство прочной мировой финансовой системы», в кото­рых он рассказывал о планах реформирования. Он утвер­ждал, что в течение уже длительного периода времени политика в валютно-финансовой сфере формировалась с ориентацией на национальные экономики и на отдель­ные национальные валютно-финансовые режимы, при этом не учитывались процессы глобализации, которые со временем играют все более возрастающую роль. На совре­менном этапе развития мировых хозяйственных связей валютные рынки какого-либо государства не могут оста­ваться в стороне от мировых финансовых потоков. Имен­но в связи с этим мировое сообщество нуждается в новой финансовой архитектуре и проведении реформ как на ми­ровом, так и на национальном уровнях.

Новая финансовая архитектура должна стать междуна­родным регулятором, который устанавливает ответствен­ность за предупреждение и урегулирование международных валютных кризисов, т. е. вырабатываются определенные правила поведения и взаимодействия.

Также Г. Браун критиковал Вашингтонский консенсус 1980-х гг. Он предполагал сведение к минимуму вмеша­тельство государства. Это привело к тому, что к 1997 г. система была практически неуправляемой и неконтроли­руемой. Это в свою очередь угрожало серьезным финан­совым кризисом в мировом масштабе.

Г. Браун говорил о том, что необходима такая финан­совая система XXI в., которая бы сочетала в себе все поло­жительные черты глобальных рынков и международного движения капиталов и в то же время минимизировала бы риски обвалов и снижала бы ее уязвимость. Решения, принятые в 1980-х гг., должны влиться в новый консенсус 1990-х гг., в котором будет предусмотрен надзор за дей­ствиями стран, сделан акцент на создание условий для роста, снижение безработицы и поощрение добросовест­ной конкуренции.

Реформирование международной валютно-финансовой системы началось в конце 1990-х гг. Это предусматривает разработку и внедрение на практике международных стан­дартов, а также предполагает реформирование кредитной деятельности Международного валютного фонда.

Международный валютный фонд и Международный банк реконструкции и развития призваны обеспечивать соблюдение правил в сфере валютно-финансовой полити­ки государств.

Были приняты следующие документы: Кодекс надле­жащей практики по обеспечению прозрачности в бюджет­но-налоговой сфере и Кодекс надлежащей практики по обеспечению прозрачности в денежно-кредитной и фи­нансовой политике: декларация принципов (1998 г.), Ко­декс надлежащей практики фискальной прозрачности: декларация принципов (1999 г.). Также были созданы Ко­декс корпоративного управления и новый совместный ор­ган МВФ и МБРР, призванный содействовать упрочению финансовых систем государств, — Комитет по связям фи­нансовых секторов.

Следует несколько подробнее остановиться на рефор­мировании кредитной деятельности МВФ. Это предусмат­ривает взятие со стороны МВФ на себя обязательств по предупреждению, урегулированию и сдерживанию фи­нансовых кризисов, особенно в странах, где рыночная экономика только рождается. Именно для этих целей, как полагали США, Фонд должен обеспечить возможность краткосрочного кредитования стран, подверженных кри­зису. Это должно коснуться в первую очередь тех стран, которые следуют предписаниям, принятым на междуна­родном уровне. Все эти меры преследуют, по сути, одну важную цель: упрочить ямайскую систему и уделить осо­бое внимание не устранению валютно-финансовых кри­зисов, а их предупреждению и сдерживанию.

Но даже реформируемая ямайская финансовая система не в силах устранить главные причины, которые вызы­вают финансовые кризисы. Дело в том, что транснацио­нальные банки и корпорации получают большие выгоды от свободы движения капиталов, так как имеют возмож­ность быстро переводить их с одного рынка на другой, вследствие чего более слабые экономики и денежно-кре­дитные системы становятся подвержены финансовым кризисам. В этой ситуации выигрывают глобальные ин­весторы, а страны с менее развитой экономикой при об­вале валютного рынка и рынка ценных бумаг должны на­ходиться под надзором и подвергаться регулированию.

Так, постъямайская система не устраняет причин кри­зисов. При существующей степени свободы конверсии валют и движения капиталов она не может ограничивать свободу инвесторов и заставлять их отдавать предпочте­ния более бедным и слабо развитым в экономическом от­ношении странам мира. Если им это невыгодно, то они не станут инвестировать средства, а при ухудшении для них ситуации, например при поднятии уровня процентных ставок, они вообще могут переместить свои свободные средства в другие страны, где условия функционирования для них будут более выгодными.

Эта новая система хотя и включает в себя различные кодексы, договора и стандарты, все равно является асим­метричной по той причине, что объектом контроля и над­зора должны выступать страны, являющиеся заемщиками.

Международного валютного фонда и других международ­ных организаций. Таким образом, страны по мере своих возможностей стараются отказаться от привлечения кре­дитов валютных средств со стороны МВФ.

Реформирование деятельности МВФ в кредитной сфе­ре, которое сопровождается фактическим прекращением долгосрочного расширенного кредитования, используется для осуществления программ структурного регулирования экономики государства, в основном еще со слабо разви­той или переходной экономикой. Эти функции передают­ся Мировому банку, что фактически будет означать повы­шение их стоимости.

Также регулированию в постъямайской системе XXI в. подлежат международные валютные и финансовые рын­ки, их реакция на результаты надзора за ними.

По причине относительного равенства социальных, политических и экономических факторов, посредством которых достигается стабильность валютной системы государства, денежные потоки между этими странами бу­дут стимулироваться различием в процентных ставках. При этом капиталы, поступающие из развивающихся стран и стран с переходной экономикой, неизменно будут прив­лекаться в экономически развитые страны. В то же время менее развитые страны по-прежнему должны испытывать на себе регулирование Международного валютного фон­да, которое может быть достаточно жестким. Для этих стран крайне важна информация, публикуемая Фондом, о степени соблюдения кодексов и стандартов, выполне­ния обязательств, так как она может вызвать нежелатель­ную реакцию мировых валютно-финансовых рынков со всеми последствиями.

На сегодняшний день почти все страны мира взаимо­действуют друг с другом и, конечно же их валютные рын­ки находятся в тесной взаимосвязи. Не является исключе­нием и Россия. До распада Советского Союза экономика России и других социалистических стран была в каком-то роде обособлена от мировой экономической системы, по­скольку в них господствовала командно-административ­ная система. Это не значит, что мировые кризисы, в том числе и валютные, обходили их стороной. Просто их влияние было намного меньше. С переходом страны к ры­ночной экономике валютная система России стала теснее связана с мировой валютной системой. На нее оказывали влияние все проводимые МВФ реформы, и зачастую это не шло ей на пользу, так как проводимые реформы каса­лись в большой степени стран-заемщиков, предполагали контроль за использованием этих средств. Также россий­ская валютная система связана с курсами валют многих стран, лидирующих в экономическом отношении. В пер­вую очередь это доллар США и евро.

Таким образом, национальные хозяйства различных стран находятся в тесной взаимосвязи. И в этих условиях необходимо обеспечить стабильность мировой валютно-финансовой системы. Реформы в этой сфере должны про­водиться последовательно и учитывать интересы всех стран мира.